|
|
| |
Сообщение: 3
Репутация:
0
|
|
Отправлено: 16.01.14 02:28. Заголовок: Ariel Mulciber [игрок снят с роли]
• Имя персонажа
Ariel Auberon Mulciber | Эриэл Оберон Мальсибер
В школе носил прозвище Дементор, за дивное умение убивать все веселье своей мрачной мордой.
• Сфера деятельности и место работы
Контрольный Комитет
• Отношение к коалициям
Пожиратель Смерти. Входит во второй круг, как некогда и его покойный отец. По воле оного отца и пришел к Лорду, остался же по причинам сугубо личным, как то: пристрастие к мрачным и зловещим видам магии, исследовательский интерес к персоне Волдеморта, желание повлиять на происходящее, неприязнь к текущему устроению общества и Министерству в частности... ах да, и отсутствие какого бы то ни было выбора, но это ведь не считается.
Будем считать, что все от жажды поохотиться на людишек. Тоже правда.
• Дата рождения, возраст
02.02.1960, 37 лет
• Биография
"Мистер Шляпа, пожалуйста, отправьте на Слизерин. Я не хочу к ним, но очень надо, иначе будут бить. О, извините... а вы Мистер или Мисс Шляпа?"
Шляпа думала долго, но определила в змеюшник. Видимо, попытка манипуляции через давление на жалость зачлась.
В Хогвартсе ему было холодно - Эриэл приехал с юга, из уединенного приморского поместья недалеко от развалин Тинтагеля. То есть, настоящего Тинтагеля, а не тех руин, которые поставлены для маглов для отводу глаз. Откуда его предки там взялись - история мутная. К концу XIX века Мальсиберы были уже чистокровным семейством, примерно к тому же времени пустили корни в теневую изнанку магического мира - так что, в маггловских терминах, Эриэл потомственный мафиозо, из тех, кто руки аврору не подаст. Дальние его предки возили контрабанду и изощрялись в скрывающих чарах, дед, в честь которого его и назвали, заседал в Визенгамоте и нелегально разводил магическую живность, отец отмывал деньги где только можно и вообще связался с Сами-Понимаете-Кем.
Эриэл смотрел на мир, и мир ему не нравился. Зато нравилось все страшное и таинственное, желательно чтобы сразу одновременно.
Мать долго чахла и умерла, когда он еще ходить не умел, Мортимер Мальсибер был слишком занят своими Пожирательскими делами - ему хватало, что сынок пошел по стопам, учится на факультете Салазара и общается с чистокровными. Наследник вообще не хотел в сырое подземелье - он хотел высокую башню, полет мысли и знамя с птичкой, но отец его знал одно волшебное слово, и это было не "пожалуйста". Шляпе ведь не скажешь, что его никто на самом деле не бил, только он - сам себя.
В Хогвартсе он смеялся и рассказывал страшные байки про паутину и окровавленные страницы, про пустой холм Брон Ангов, где стояли чародейские горны Джона Мальсибера, первого этой фамилии, и про брошенные штольни, которых боятся даже пикси, и про звуки из пасти Тол-Спригган, Шахты Духов. И ни слова о том, что нашел в доме, об уликах и следах, свидетельствующих, что у него был старший брат, только непонятно куда пропал. Ни слова о том, что в шкафу у него живет боггарт, принимающий вид мертвых матери и брата, которого он никогда не видел. О том, как он каждый день желает им спокойной ночи. Как пьет чай со своими мертвецами, потому что больше не с кем. И ни слова о том, как ему во сне звенят колокола затонувшего Лионесса, и - если прийти к берегу в нужном месте в полдень или в полночь - наяву тоже слышны.
Он родился разноглазым, и это исправили сильными косметическими чарами, он родился с деформированными руками, что даже исправить до конца не смогли, и отец обещал что-то еще ужаснее Круциатуса, если сын будет это все показывать и болтать: могли пойти слухи о дурной наследственности и порченой крови, что для репутации семейства и респектабельного мистера Мортимера было неприемлемо. В остальном Эриэл был послушен и почтителен, то есть безмолвен, а также всерьез интересовался Темной магией, а это значило, что на сторону закона чадо не перебежит, осталось только обучить отпрыска тонкостям заметания следов.
Немые эльфы их пыльного дома соображали, что старый хозяин покинет их раньше, и с младшим ссориться не стоит, и потому просьбы выполняли охотно. Эриэл искал книги об ушедшем и утраченном, о войнах, бедах и потерях - волшебные, маггловские, без разницы. Просил слуг тайком водить его в места, куда ходить было не положено, и иногда подолгу прижимался носом к окнам маггловских больниц. Видел, как угасают, видел, как плачут, видел, как умирают.
А потом возвращался домой к трактатам о Темных Искусствах. Стоит внести ясность: темная магия его интересовала не потому, что так было принято, не ради прагматических целей или чувства собственного могущества, а исключительно ради себя самой. Кажется, это было единственное, что он был способен любить. Единственное в этом мире, что он был способен понять.
Мальсибер-младший блистал в учебе избирательно и случайно: делать что-то по чужой указке, ему лично не интересное, он терпеть не мог. В квиддич не играл, был вечным пожирателем баллов - за резвый переход от теории к практике. Преподаватель отметил способности к чарам - увидев, как юное дарование их применяет во внеурочное время, решил, что лучше бы их не было. Честное слово, Эриэл тогда все ждал, когда эта Мэри Макдональд его в отместку отравит, как положено ведьме - но гриффиндорская честь, мать её так. Так не интересно. Весь курс думал, что это у него такие извращенные знаки внимания, на деле же слизеринец ставил опыт: когда же у этой дуры лопнет терпение, и она отомстит?
С трансфигурацией у него были сложные отношения: способности вроде и имелись, но превращение всего во все ему казалось штукой вконец противоестественной - и слава Мерлину. Другое дело - самому превращаться, как описывали кельтские барды. Но кто бы ему позволил отращивать свои черные крылья, когда шла война?
Что Лорду - служба, начинающему темному колдуну - бесценная практика. Эриэл принял метку, как ключ и ритуальную плату - он надеялся, что в интересах работы ему будет позволено узнать больше, и может быть, когда-нибудь, заслужить шанс учиться у Лорда лично. Не потому, что так благоговел, но из уважения к величайшему из темных магов Британии. Тайные знания интриговали, но еще больше - сама личность Лорда, без одобрения или осуждения, интересовала как явление, как судьба и как символ. Риддл-загадка. Риддл-ключ. Никогда фраза "преследовал свои интересы" не была так точна. Мальсибер-младший остался не ради идеи, не от страха за свою жизнь - ради интереса.
Если бы он не носил метку, то, что Сильвия Берк приняла его руку и не отвернулась, не было бы вполовину так чудесно. Сильвия с равнодушными глазами человека, которому хуже уже не будет, сухие цветы и зелья в хрустальных флаконах, растрепанная челка, рваные кружева. Такая вот альтернативная сказка: злой темный колдун спасает маленькую хрупкую ведьму от участи стать миссис Гойл. У них не было любви, но были взаимопонимание и договор. Еще у Сильвии, видимо, зря были высшие баллы по Прорицаниям, потому что, когда за ним пришли, она аппарировала в самое пекло и угодила под взрывное заклятие.
Она знала, когда. Она знала, куда.
Потом она пыталась что-то сказать, но маг не слышал - лихорадочно пытался вспомнить колдомедицинские навыки, но его одного было мало. Ближайший аврор получил Империус и приказ помочь, вытащить её любой ценой. Это было не смертельно, он все видел. Но потом явились остальные, и Эриэл рухнул в темноту.
Обвенчаться они так и не успели. Не до того было, политический террор - работа без выходных.
На суде он ничего не отрицал, задав лишь один вопрос.
"Мертва", - ему сказали.
Даже когда пришли дементоры, он не прекратил смеяться.
Веритасерум заставляет говорить правду, но не требует говорить её понятно. Ну они и получили душераздирающие пространные откровения в смеси из корнуэльского говора, мерзейшего кокни и британско-ямайского акцента, приправленной староанглийским, собачьей латынью и маггловской руганью. Прерываемые периодическим истерическим ржачем. На него извели бочку сыворотки правды, и в итоге пришлось применить империо, чтобы подсудимый говорил по-английски, но под империо он плохо понимал вопросы. Память о слушаниях по делу серийного убийцы Мальсибера-младшего можно смотреть как черную комедию, чего он, собственно, и хотел.
Дементора - к дементорам, думал он... посмеют ли над этим шутить, будет ли кому теперь?
***
Позволяй Министерство узникам выполнять хоть примитивную работу, как в маггловских тюрьмах, было бы легче. Но Азкабан считает тех, кого съедает, диким зверьем, не способным приносить пользу, способным только корчиться и выть. Хуже всего было слышать это - и знать, что ничем не помочь и ничего не изменить.
Мальсибер спасался, как мог: забыл прошлое и будущее и стал воспринимать каждый день как единственный. Завел ежедневную рутину и пытался выполнять физические упражнения, пока хватало сил. Когда не хватало, маг садился на пол и начинал говорить: было важно не разучиться. Он пытался сохранить себя хотя бы как орудие, на всякий случай - и тело, и разум. Эриэл читал дементорам что помнил, наизусть: от авторов магического мира к Мэлори, и Шекспиру, и Китсу, "Беовульфу" и "Скитальцу", всевозможным ubi sunt, погребальным гимнам, бесконечным исландским сагам, где деловито перечисляется, кто кого в каком количестве истребил. Без надежды, без страха он пел серым тварям все песни, что еще помнил.
Наверное, он там всех насмерть достал. Даже дементоров. Зато те сделались чуть образованней и немного несчастней - польза очевидна.
Охрана уверилась, что этот уже свихнулся, но не хватало еще волноваться о том, что о нем думают охранники Азкабана. Эриэл, конечно, был темный маг и по этому факту уже мерзавец, но работать в Азкабан даже он не пошел бы.
Лучше бы убили и пустили на органы - он слышал, там их любезные простецы умирают иногда от того, что органов не хватает.
В иных условиях Эриэл не стал бы это чувствовать, но теперь это обернулось единственным выходом: гнев, ярость и ненависть к тем, кто заставил его гнить здесь, за то, что заставили цепляться за эти чувства, без которых он раньше прекрасно обходился - не счастливые, но живые и для дементоров не съедобные.
Находись магическая тюрьма не на острове, он был бы мертв давно: у их рода гейс не отъезжать от моря дольше, чем на год. Но море шептало за стенами, кричали чайки, и где-то там далеко узник по прежнему слышал колокола Иса и Лионесса, но не мог больше даже улыбнуться.
Он рассказывал голодным стражам истории: тысячу и одну повесть о потере, боли и утрате надежды, выдуманных и нет, и истории своих жертв среди них, и много других, без слез и без дрожи - и внутри оставалась лишь глухая тьма, но ни капли того, что дементоры могут взять. Триста шестьдесят пять дней в году, четырнадцать лет подряд он рассказывал им о смерти. Срок настал, и Эриэл Мальсибер из Азкабана не вышел - вышла только смерть.
Он даже ничего не почувствовал, когда после Отдела Тайн их водворили обратно, просто ждал дальше, и, конечно же, дождался.
***
Как минимум один выигрыш - отец все же умер в тюрьме.
Никто не узнал, что ныне единственный Мальсибер думает по поводу изменений, постигших Лорда, как никто не знает, что он думает о феерической фантазии Лестрейнджей - но это купило ему, наконец, право не таиться, и Рабастану он высказался в духе того, что "я валялся, но спасибо, и вообще вы великолепны все сразу и по отдельности".
Помимо того, ему вернули ключи от поместья и ячейки в Гринготс. Впрочем, дедовская мастерская в Ньюкасле давно уже разобрана аврорами по кирпичику и впала в разорение, и фестралов, которых разводил отец, тоже где-то потеряли - вот ведь хозяйственные. Много потеряно, что-то осталось. Что бы там себе ни думал Лорд, но Эриэл ему от души благодарен за освобождение, а затею с Контрольным Комитетом счел многообещающей потому, что это позволит ему хоть как-то держать руку на пульсе событий.
Кроме всего, ему даже все еще любопытно, какого рода Распределительная Шляпа.
• Внешнее описание
Рост, вес: 180/69
Телосложение: худощавое, жилистое.
Цвет кожи: бледный, после Азкабана вообще землистый. "Дамы-господа, я тут немного умер, это ничего?"
Цвет глаз: карие. (На самом деле, левый - зеленый. Скрыто магией.)
Цвет волос, стрижка: черные с проседью, длинное каре.
Отличительные признаки: под глазами непроходящие темные мешки. На свету выглядит старше своих лет. На левом предплечье Черная Метка.
Левша.
Обычно говорит с явным корнуэльским акцентом, он же "каша во рту".
(Для общего представления: это значит как минимум замену некоторых слов устаревшими аналогами: "aye" вместо "yes", "ye" и "thee" вместо "you", в таком духе, некоторую растянутость произношения, и... ну, к примеру: "What's the matter with you?" будет звучать как "Watha mather withee?")
Нескладный тип, словно собранный из плохо подогнанных друг к другу деталей, но не лишенный некоторой элегантности. Походка механическая, взгляд при этом самый дружелюбный, и вообще Мальсибер много и довольно мило улыбается. Пальцы узловатые, длинные, как у гриндилоу, и такие же цепкие. Ногти... скажем так, длинноваты. Больше заслуживают звания "когти". Но в перчатках не видно.
Носит одежду в основном светлых тонов - чтобы коварно вводить всех в заблуждение, разумеется. Обращает внимание на комфорт, а не на вид, и больше за маггловские костюмы, но какая-нибудь безумная драпированная мантия из семейного гардероба не исключается. И без шейного платка как голый, а без шляпы как без головы, честное Пожирательское.
• Характер
Живой черный ящик и, что называется, тихий омут. Живет тем, что в текущий момент делает - а делает он то, что в данный момент необходимо и приходится. Не любит выходить на первый план и брать на себя формальное руководство. Человек немногих слов (иногда и вовсе одного, и слово это "Империо"). Не переносит вычурности, пафоса и претензий. Не понимает зацикленных на интеллектуальном превосходстве: всю свою юность только и слышал, какой он умный, и ни единого доброго слова кроме того - и это настолько ему опротивело, что он без особых проблем вслух признает себя болваном и обладателем птичьих мозгов. Фаталист, нигилист, прагматик во всем ("Думать надо так, как будет полезно"). Чужд предрассудкам: всех ненавидит одинаково. При этом на свете мало вещей, которые он стал бы осуждать.
Эриэл уверен, что большинство поступков предопределены, и поэтому людей не стоит за них обвинять - но при этом ценит неоспоримые проявления свободной воли. Не может предать чужое доверие - если доверие оказанно не просто так, а именно ему, клеймленому Пожирателю Смерти, темному колдуну и далее по списку. Ну и да, черный маг - и чувство юмора того же цвета.
Слабые стороны: аморален и беспринципен. Из-за надобности вечно говорить что угодно просто ради выживания - отвык придавать хоть какое-то значение словам. Злопамятен, мстителен, скрытен, в принципе не способен доверять. Не ладит со светской болтовней. Контрол-фрик. Научному любопытству не помеха ни мораль, ни здравый смысл. Не особо интересуется чужим внутренним миром, оттого не слишком проницателен и вообще не способен к легилименции: подсознательно он вовсе не признает в большинстве людей свободных и отдельных существ - все для него как инфери, с той разницей, что живые, так что интересного может быть у них в голове?
Сильные стороны: стойкость, чисто английская невозмутимость, полное отсутствие внутренних конфликтов. Совершенно нелюдская целеустремленность. Параноидально наблюдателен. Способен анализировать большие объемы информации на ходу, любознателен, открыт новому и быстро учится. Ненавязчив, осторожен, умеет хранить тайны - как может лишь тот, кому с рождения было опасно высказывать свое мнение... и вообще что бы то ни было высказывать.
Привычки: живет каждый день, как последний. Всегда внимательно смотрит по сторонам. После Азкабана стал совершенной совой по биоритму. Еще стал очень много, и, что подозрительно, искренне улыбаться. За спиной болтают, что Мальсиберова крыша того-с, адьёс.
Против воли порой демонстрирует повадки птицы: шевелит пальцами как когтями, двигает головой по-птичьи, иногда пытается почистить себе перья, что выглядит жутко и жутко забавно, порывается поедать крыс сырыми и невольно тянется к блестяшкам.
Мечты: умереть от алкоголизма. А не от чего-то еще.
Ну и чтобы Азкабан обрушился в море, и волны сомкнулись над клятым островом. А перед этим засунуть к дементорам тех, кто его тогда осудил - чтобы поняли, как оно.
Страхи: зная, что в жизни бывает всякое и со всеми, а человек не всегда властен даже над собой, почти ничего уже не боится. Но кое-что есть. Например, выдать свои секреты. Или снова оказаться бессильным.
Боггарт имеет вид ворона с переломанными крыльями. С тех пор как он смог без отвращения поцеловать мертвую мать в цианозные губы, с тех пор, как он смог обнять распухшего от воды брата и заглянуть в его пустые глаза, их вид боггарты больше не принимают.
Стремления: кратко - выжить и разобраться. Подробно: разгадать-таки загадку уникальности Риддла и понять, что с ним стряслось; вытащить остальных Пожирателей Смерти из заключения - они сволочи, но они СВОИ сволочи; продолжать в тишине и покое изучать Темные Искусства; хоть раз взлететь на собственных крыльях; возвратить имущество предков, в том числе из утраченного еще до его рождения; дожить до часа, когда можно будет хотеть чего-то еще, не опасаясь получить Аваду.
• Навыки и способности
Магические: чары, порча и проклятия, и от природы более склонен к темным. Способен, самозабвенно ругаясь, разрабатывать собственные. Отлично владеет Империусом. Или это Империус им владеет? Неважно - в общем, они друг без друга не ходят. Владеет ритуалом поднятия мертвых и умеет контролировать инфери. Как логичное следствие академических живодерских устремлений - дружит с нумерологией, также не чужд рунам, началам теории ритуалистики и некоторым из колдомедицинских чар. Навыки аппарации отточены чрезвычайно.
С зельями отношения такие, что в Хогвартсе его наградили званиями "Эри-Порча", "Эри Руки Прочь" и "Даже Не Дыши Туда". Отказывается иметь какую-либо связь с астрономией.
Боец посредственный - спасибо настырному и гениальному Долохову, который чуть поправил безнадежное дело (с щитами все несколько лучше). Трансфигурацией на практике не увлекался никогда, чувствуя что-то противоприродное в таком грубом изменении вещей, но на изменение себя это не распространяется, так что - да, Эриэл имеет заветную мечту сделаться анимагом. (Форма уже известна - ворон это, ворон).
Есть сильный дар к окклюменции - но почти не развит.
Немагические:
К рукопашной годен мало, но вертляв и ловок. До заключения мог ходить на руках и делать сальто, не запыхавшись, сейчас... как минимум, способен залезть на дерево.
Отличная пространственная и визуальная память. Медведь на ухо не наступил. Умеет грести, ориентироваться в море и ставить паруса (однажды летом доплыл до островов Скилли и обратно). Хороший наездник. Разбирается в немагических естественных и технических науках - на уровне 17-18 века, но все же. Знает немного полумертвых языков (латынь, валлийский, корнский, староанглийский, немного гэлик) - если читаешь старые манускрипты, без этого никак. Может сделать корнуольский пирог, а об остальном не заикайтесь, если не желаете смерти в муках.
• Волшебная палочка и другие артефакты
ВП: 11,5 дюймов, гибкая. Тис, сердечная жила дракона.
Перстень с надписью Noli Obstare Aestum ("Не преграждай пути приливу"). Пропускает через барьеры в скрытое родовое имение где-то на берегу Корнуолла, каком-то из.
Говорящий портрет Сильвии Анны Берк в возрасте 17 лет на фоне алхимической лаборатории. Висит в гостиной.
• Питомцы
Фестрал по кличке Морварх. Ну хоть кто-то ждал его обратно и дождался.
Прячется в скалах в районе поместья. Ночью скачет вокруг.
Мелкие неясыти Морган и Морриган (Мори & Мори), идентичные близнецы на взгляд близоруких бесперых. Самке нарисовано красное сердечко на клюве, иначе их вообще не отличить.
• Связь с вами
ЛС. Скайп у администратора.
• Есть ли у вас еще персонажи на данной игре?
Нет.
|
- участник сейчас на форуме
